Карательные органы на Беларуси (1944-1953)

 

Игорь КУЗНЕЦОВ (Минск)

 

О политических репрессиях на Беларуси в предвоенные годы написано немало. Но попрежнему малоизвестными остаются страницы послевоенного сопротивления.


1.

В июне 1946 г. органы контрразведки «Смерш» из армии и флота были переданы в МГБ СССР, где на их базе образовывалось 3-е Главное управление и его органы на местах. В 1949 г. Совет Министров СССР принял постановления об организации в МГБ СССР 7-го Управления (организация и установка наружного наблюдения за лицами, разрабатывавшимися органами госбезопасности), а также о передаче Главного управления пограничных войск и Главного управления милиции из МВД СССР в МГБ СССР.

Исследуя вопросы государственно-правового регулирования организации и деятельности органов государственной безопасности после войны, нельзя пройти мимо таких фактов и явлений, как наличие до 1952 г. массовой агентурно-осведомительной сети, нахождение на оперативном учете большого числа советских граждан, в том числе бывших в плену, проживавших на оккупированной советской территории и т. д.

Репрессии послевоенных лет отличались от массовых репрессий 1937-1938 гг. В середине 30-х годов вся карательная политика государства, проводившиеся массовые репрессии были направлены на борьбу с несуществующим в стране антисоветским подпольем: остатками свергнутых буржуазных классов; бывшими политическими партиями и организациями; с т. н. троцкистами, зиновьевцами, бухаринцами и их сторонниками; с «социально опасными элементами»; церковниками, сектантами и прочими «враждебными элементами».

Линия политического руководства ВКП(б) и государства во главе со Сталиным и его ближайшим окружением заключалась в те годы в ликвидации на территории СССР т. н. «пятой колонны» — широкой сети «шпионско-диверсионных и террористических резидентур» разведок иностранных государств, «троцкистско-зиновьевских и право-троцкистских организаций и групп». Таким образом, острие правоохранительных органов, прежде всего НКВД СССР, куда входили и органы госбезопасности, направлялось вовнутрь страны.

Что касается репрессий конца 40-х — начала 50-х гг., то они носили, как нам представляется, иной характер. Анализируя деятельность органов государственной безопасности в послевоенный период, нельзя пройти и мимо того, что при Министерстве государственной безопасности СССР (в 1946 г. наркоматы были преобразованы в министерства) в сентябре 1946 г. было образовано Особое совещание — орган внесудебной расправы. Оно состояло из трех человек: председателя (им являлся нарком госбезопасности) и двух членов (заместители наркома).

В работе Особого совещания в обязательном порядке участвовал Генеральный прокурор СССР, имевший право вносить протест в Президиум Верховного Совета СССР на те или иные выносимые Совещанием по уголовным делам решения. Участие сторон (обвинителя и защитника) не допускалось. Постановления Особого совещания кассационному обжалованию не подлежали и приводились в исполнение немедленно.

Однако, как показали последовавшие за созданием Особого совещания события, Генеральный прокурор СССР Горшенин, а затем Сафонов не вносили протестов на постановления Особого совещания.

Министерство государственной безопасности СССР просуществовало до марта 1953 г. После смерти Сталина совместным постановлением ЦК КПСС, Президиума Верховного Совета СССР и Совета Министров СССР от 7 марта 1953 г. Министерство государственной безопасности СССР и Министерство внутренних дел СССР были объединены в единое Министерство внутренних дел СССР, т. е. произошла такая же их реорганизация, как в июле 1934 г. (образование НКВД СССР) и в июле 1941 г. (объединение НКВД и НКГБ в единый НКВД СССР). МВД СССР во главе с Берией стало еще более мощным централизованным карательным механизмом в системе органов Советского государства. Однако и единое МВД СССР просуществовало недолго. В июне 1953 г. Берию арестовали, судили и расстреляли.

На повестке дня вновь встал вопрос о выделении органов государственной безопасности из состава МВД СССР. В соответствии с решением ЦК КПСС от 12 марта 1954 г. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 13 марта 1954 г. был образован Комитет государственной безопасности при Совете Министров СССР (КГБ при СМ СССР). КГБ при Совете Министров СССР являлся союзно-республиканским государственным комитетом и действовал на правах министерства (председатель КГБ входил в состав Совета Министров СССР). В отличие от существовавшего до марта 1953 г. Министерства государственной безопасности это был принципиально новый орган, подчиненный и подконтрольный не только ЦК КПСС, но и Совету Министров СССР, хотя и в меньшей степени.

Указами президиумов Верховных Советов союзных и автономных республик образовывались комитеты государственной безопасности при советах министров союзных и автономных республик. В краях и областях образовывались управления или отделы Комитета государственной безопасности при Совете Министров СССР или при Совете Министров союзной республики. В городах и районах вместо бывших городских отделов или отделений МВД СССР создавались аппараты уполномоченных КГБ при Совете Министров СССР или КГБ при Совете Министров союзной республики.

В систему органов государственной безопасности СССР также входили органы военной контрразведки в лице особых отделов КГБ округов, флотов и групп войск, особые отделы армий и флотилий, особые отделы-отделения дивизий и бригад; особые отделы КГБ на железнодорожном, водном и воздушном транспорте, аппараты уполномоченных УКГБ на железнодорожных станциях и в морских портах.

После смерти Сталина в органах КГБ, хотя и медленно, но стали осуществляться некоторые меры по оздоровлению обстановки, укреплению социалистической законности. Большое значение в этом плане имели проведенные мероприятия по пересмотру дел в отношении лиц, осужденных ранее за государственные (т. н. контрреволюционные) преступления.

Прокуратурой СССР, Министерством юстиции СССР, Министерством внутренних дел СССР и Комитетом государственной безопасности при Совете Министров СССР с мая 1954 г. были пересмотрены дела в отношении лиц, осужденных за государственные преступления и отбывавших наказание в лагерях, колониях и тюрьмах МВД СССР, а также в отношении лиц, находившихся в ссылке и на спецпоселении. Все те, кто был невинно осужден Особым совещанием и тройками НКВД-УНКВД и судебными органами, были освобождены и реабилитированы, многим осужденным сокращены сроки наказания и переквалифицированы составы преступлений.

Однако эти мероприятия не были доведены до конца, пересмотр дел на лиц, осужденных в 30-х, 40-х и начале 50-х годов, со второй половины 60-х годов стал тормозиться.


2.

Самым массовым видом советских репрессий послевоенного периода стало интернирование. Интернированию подверглись большинство советских граждан, задержанных в 1944-1945 гг. органами контрразведки «СМЕРШ» Наркомата обороны СССР, а также внутренними войсками НКВД по охране тыла фронтов и органами НКВД и НКГБ Украинской, Белорусской и Литовской ССР на территории Польши в ее нынешних границах, в западных областях Белоруссии, Украины и Литве. Некоторые из арестованных были сначала задержаны органами Министерства общественной безопасности и милицией послушных Москве Польского комитета национального освобождения (ПКНО) и Временного правительства Польши, а затем переданы в руки «СМЕРШ».

В подавляющем большинстве случаев органам «СМЕРШ», НКВД-НКГБ и милиции не удавалось предъявить арестованным обвинений в совершении каких-либо конкретных действий, кроме участия в подпольной организации в период оккупации и боевых действиях против немцев. Поскольку этого было недостаточно для предания Военному трибуналу, то таких арестованных отправляли в глубь СССР не осужденными, а в качестве интернированных, в лагеря для военнопленных и в проверочно-фильтрационные лагеря для проведения дальнейшего следствия — «фильтрации». Многих участников подполья осудили на длительные сроки лишения свободы в исправительно-трудовых лагерях системы ГУЛАГ.

Российские архивы сохранили директивные документы НКВД СССР, относящиеся к интернированию задержанных в порядке очистки тыла в 1945 году.

Согласно приказу НКВД N0016 от 11 января, которым «для обеспечения очистки фронтовых тылов действующей Красной Армии от вражеских элементов» на 2-й и 1-й Прибалтийские, 3-й, 2-й и 1-й Белорусские, 1-й и 4-й Украинские фронты были назначены уполномоченные НКВД СССР с заместителями — начальниками войск НКВД по охране тыла и начальниками фронтовых Управлений контрразведки «СМЕРШ» [1].

В соответствии с приказами NN0061 и 0062 от 6 февраля 1945 года, N00101 от 22 февраля 1945 года, военнослужащие германской армии и других воюющих с СССР стран, члены «фольксштурма», сотрудники различных военных административных органов подлежали отправке в лагеря для военнопленных, гражданские лица — члены различных вражеских организаций, а также руководители местной администрации и антисоветские деятели — в лагеря для интернированных Главного управления по делам военнопленных и интернированных (ГУПВИ) НКВД СССР, а советские граждане —в так называемые спецлагеря НКВД СССР (20 февраля 1945 года переименованные в проверочно-фильтрационные лагеря приказом N00100 НКВД СССР) [2].

После перехвата и расшифровки 30 января 1945 года ГУКР «СМЕРШ» НКО СССР радиограммы руководства Армии Крайовой о ее роспуске и об оставлении небольших законспирированных штабов и радиостанций была издана директива-циркуляр НКВД N47/14 от 6 февраля 1945 года. Этой директивой нарком внутренних дел Берия предписывал уполномоченным НКВД СССР по 1-у Украинскому, 1-у, 2-у и 3-у Белорусским, 1-у Прибалтийскому фронту, ГУКР «СМЕРШ», НКВД и НКГБ УССР, БССР и ЛитССР усилить агентурно-оперативную и следственную разработку польского подполья, обратить особое внимание на вскрытие связей «аковцев» с германской разведкой.

Знаменателен третий пункт директивы: «Всех легализуемых участников белопольского националистического подполья направлять для проверки на фильтрационные пункты, которые вам необходимо создать по договоренности с командованием Войска Польского под видом запасных полков» [3]. Под легализацией подразумевалась, по-видимому, явка и сдача оружия по призыву польских властей, обещавших безопасность тем, кто добровольно выйдет из подполья.

Приказ N00315 НКВД СССР и ГУКР «СМЕРШ» НКО СССР от 18 апреля 1945 года пятым пунктом предписывал прекратить отправку в СССР лиц, арестованных в порядке очистки тылов действующих частей Красной Армии (кроме тех, кто подлежал направлению в лагеря для военнопленных, и отдельных арестованных, представляющих оперативный интерес).

Восьмым пунктом того же приказа предписывалось провести в двухмесячный срок фильтрацию всех арестованных, вывезенных в лагеря НКВД. По результатам фильтрации полагалось лиц, не являющихся шпионами, диверсантами, радистами, сотрудниками германских карательных органов, активными членами фашистских партий, переводить в рабочие батальоны, а больных и инвалидов — отправлять домой.


3.

В «особой папке» Сталина имеется довольно много сводок и докладов о широкомасштабных операциях по разоружению и ликвидации формирований Армии Крайовой, по аресту руководителей подполья на местах, массовому изъятию рядовых участников подполья и их отправке из Польши в лагеря на территории СССР (начиная с ноября 1944 года), однако пока не найдено ни одной ссылки на нормативные документы, служившие основанием для этих акций (кроме упомянутой августовской директивы Ставки в отношении руководящего состава). Можно предположить, что такие материалы хранятся в архивных фондах органов военной контрразведки «СМЕРШ». Не исключено также, что принципиальные решения оформлялись как постановления ГКО.

В конце войны в задачи «СМЕРШ», таким образом, вошла также проверка многомиллионной «армии» советских граждан, возвращавшихся из плена. Английские и американские разведслужбы, стремясь скрупулезно выполнить свои обязательства перед союзником (об обязательном возвращении граждан в страну проживания), участвовали порой в варварских репатриациях. Многие из двух миллионов советских граждан, которых они, часто против воли этих людей, вернули на родину, просто сменили гитлеровские концлагеря на советские. Как завуалировано признавала даже советская официальная история, «СМЕРШ» «с недоверием» относился к более чем миллиону советских военнопленных, переживших ужасы немецких лагерей. Почти все рассматривались как дезертиры.

В лагерях для военнопленных «СМЕРШ» быстро организовал «внутренний круг» агентов и информаторов во главе с «комиссарами». Информаторы составляли «черные списки» тех, кто не желал репатриироваться, сообщали о планируемых побегах. Иногда этих действительных или мнимых пособников «СМЕРШ» убивали.

Следующим шагом «СМЕРШ» и НКВД в работе с пленными (после отбора и перевозки их домой) был прием репатриантов в СССР. Однако многие пленные расставались с жизнью, едва ступив на контролируемую советскими войсками землю.

С пленными расправлялись и другими способами: одного из них привязали к двум березам и разорвали, другого пристрелили «при попытке к бегству», третьего... впрочем, был бы человек, а способ его уничтожить найдется. Сколько из пленных погибло вот так сразу после выдачи, неизвестно, но, верно, счет идет на сотни тысяч. Возможно, покончившие с собой и вправду выбрали не самое худшее.

Из уцелевших большинство проходили через изощренную систему допросов и издевательств. Все их пожитки, включая смену одежды, повсеместно конфисковывали и уничтожали; мужчин, женщин и детей сразу же отделяли друг от друга для последующей отправки в разные лагеря.

Для приема репатриантов советская администрация выделила в Германии бывшие лагеря «восточных рабочих» и другие сборные пункты, в большинстве своем обнесенные проволокой и охраняемые. Однако в некоторых местах приток заключенных достигал таких размеров, что обеспечить охрану было просто невозможно.

В 1942-1943 годах были организованы первые проверочно-фильтрационные лагеря (или спецлагеря), куда «СМЕРШ» направлял всех без исключения советских военнослужащих, бежавших из плена либо освобожденных Красной Армией. Они круглосуточно находились в исключительном распоряжении следователей «СМЕРШ», и после долгих месяцев проверки их направляли в лагеря по суду или во внесудебном порядке. Многих приговаривали к смертной казни «за измену Родине».

Проверка находящихся в специальных лагерях военнослужащих Красной Армии проводилась отделами контрразведки «СМЕРШ» НКО СССР при спецлагерях Народного комиссариата внутренних дел Советского Союза. Всего прошло через спецлагеря бывших военнослужащих Красной Армии, вышедших из окружения и освобожденных из плена, 354592 человека, в том числе офицеров 50441 человек [4].

Проверочно-фильтрационные лагеря закрыли в 1947 году после того, как были профильтрованы миллионы советских военнопленных. Бывший (бежавший на Запад) офицер «СМЕРШ», имевший доступ к документам этой организации, сообщил некоторые цифры: всего из ранее оккупированных районов в 1943-1947 гг. было репатриировано около пяти с половиной миллиона русских.

Из них:

— 20% — расстреляны или осуждены на 25 лет лагерей (что по сути дела равносильно смертному приговору).

— 15-20% — осуждены на пять-десять лет лагерей;

— 10% — высланы в отдаленные районы Сибири не менее чем на шесть лет;

— 15% — посланы на принудительные работы в Донбасс, Кузбасс и другие районы, разрушенные немцами. Вернуться домой им разрешалось лишь по истечении срока работ;

— 15-20% — было разрешено вернуться в родные места, но им редко удавалось найти работу. Среди последних были очень часты случаи самоубийств.

Эти весьма приблизительные данные не дают при сложении 100%. Вероятно, недостающие 15-25% — это люди, «скрывшиеся» уже в СССР, умершие в дороге или совершившие побег [5].


4.

В борьбе с антисоветским сопротивлением на территории Беларуси, как правило, использовались внутренние войска НКВД, и это была борьба, в основном, с польским сопротивлением, в истории которого можно выделить несколько периодов:

— Октябрь 1939 — июль 1941 года. Период открыто враждебных отношений. Создание конспиративной сети, первые спонтанные антисоветские выступления.

— Июль 1941 — апрель 1943, когда польское сопротивление было союзником СССР в борьбе с немецкими захватчиками.

— Апрель 1943 — июль 1944. Период сотрудничества и открытой конфронтации. В это время обострились противоречия между советскими партизанами и формированиями АК.

— Июль 1944 — начало 1950-х годов. Подпольная борьба против советской власти, которая квалифицировала отделы АК как обычный бандитизм. Эта борьба продолжалась даже после официального роспуска АК 19.01.1945 года [6].

В ходе летнего наступлення Красной Армнн в Белоруссии войска Белорусских и Прибалтийских фронтов быстро заняли территорию, которая ранее входила в состав польского государства и на которой активно действовали силы, подчинявшиеся польскому правительству в Лондоне. 20 июля 1944 г. штаб войск НКВД по охране тыла 3-го Белорусского фронта (далее 3 БФ) издал приказ о задержании лиц, принадлежащих к вооруженным формированиям эмигрантского правительства Польши [7].

Очевидно, в этом приказе воплотился опыт операции, проведенной 2-3 днями раньше, когда были окружены и захвачены бойцы обьединенной группировки Виленского и Новогрудского округов Армии Крайовой, активно участвовавшие вместе с войсками 3 БФ в освобождении от немцев г.Вильно. Они были разоружены н под конвоем 86-го пограничного полка (пп) препровождены на сборный пункт в местечко Медники, а затем отправлены в глубь СССР. Отметим, что подразделения 86-го пп открывали огонь на поражение при неповиновении и попытках побега конвоируемых участников АК.

В августе войска НКВД активизировали действия против отрядов Армии Крайовой. Директива штаба войск НКВД по охране тыла 3 БФ предусматривала не только уничтожение этих формирований вооруженным путем, но и создание агентуры, на которую возлагалась задача разложения подпольных отрядов изнутри. На агентурную сеть обращалось особое внимание, поскольку многие операции по ликвидации отрядов Армии Крайовой срывались именно из-за недостаточного знания обстановки.

Активные действия формирований Армии Крайовой наблюдались в тот период прежде всего в Белостокском воеводстве. В ноябре против них была проведена крупномасштабная операция силами специально сформированной Белостокской оперативной группы войск НКВД, в состав которой вошли несколько полков пограничных и внутренних войск. Боевые действия против повстанческих отрядов велись в обстановке, когда население, как правило, поддерживало «аковцев». В результате операции подполью был нанесен урон, и в середине декабря 1944 г. Белостокскую оперативную группу расформировали, а подчиненные ей части возвратили в свои соединення.

Группы АК действовали не только в пределах новых границ Польши, но и в Западной Белоруссии. Успешно используя приобретенный в 1940-1944 гг. опыт партизанской войны против немцев, они противодействовали мероприятиям по установлению советской власти в Брестской, Барановичской и Молодечненской областях. При этом нередко отряды АК осуществляли акты жестокого террора против населения непольской национальности.

В одном из выявленных документов НКВД утверждалось, что «белопольские формирования [...] имеют целью произвести ряд террористических актов над представителями советской власти и совпартактива». В начале февраля 1945 г. тремя полками незадолго до этого сформированной 58-й стрелковой дивизии ВВ НКВД были окружены и разгромлены отряды Геруса и Василевского, базировавшиеся в Козловицинском и Дятловском районах Барановичской области. В результате этой операции 34 участника этих отрядов были убиты, 109 —посажены в тюрьму [8].

Одновременно с боевыми операциями войск НКВД против подпольных лесных отрядов осуществлялись массовые аресты участников подполья в городах и селах. 9 мая 1945 г. крупный отряд АК совершил нападение на г.Граево Белостокского воеводства, разогнал городскую администрацию польского временного правительства, изъял все ценности из банка и, освободив из тюрьмы заключенных, скрылся.

Летом 1945 г. внутренние войска НКВД продолжали активные боевые действия против отрядов польского Сопротивления. Только части 64-й сд в этот период провели более 25 операций по их ликвидации, правда, не всегда успешных. Однако и руководство подполья понимало невозможность продолжения широкомасштабной партизанской деятельности, как из-за предельной усталости населения от войны и понесенных в предшествующие годы огромных людских потерь, так и из-за массированного террора со стороны войск НКВД и польских карательных органов.


5.

В 1944-1946 годах в Белоруссии ОУН-УПА-АК совершили по данным НКВД 2384 диверсии и террористических акта, в результате которых погибло 1032 человек. Ответные меры НКВД были жесткими. За 1944-1946 годы в республике было проведено 4596 операций, направленных против украинского, польского и белорусского националистического подполья. При этом только в 1946 году было убито 3766 человек и арестовано 19050 человек.

С 15 января по 20 февраля 1945 года в Брестской и Пинской областях проводились т.н. чекистско-войсковая операция «по ликвидации контрреволюционного повстанческого подполья, банд групп местного формирования, а также ликвидации банд УПА». Было окружено 839 населенных пунктов, обыскано 48 799 дворов, проверено 165 137 человек, прочесано 12 тыс. кв.км. лесов и болот. В результате было разгромлено 33 вооруженных групп и отрядов. Убито 98 и арестовано 3808 человек, 55 человек сдались в плен [9].

Активное участие в проведении карательных акций принимали участие части внутренних войск. На 1 января 1946 года штаб 226-го полка дислоцировался в г.Минске , остальные подразделения — в г.Глубокое, г.Бобруйске и Бобруйском районе, г.Дзержинске. К 1947 году дислокация полка значительно расширилась: в Минске выполняло службу 8 взводов, Борисовском районе — 6, Гомельской области — 5, Бобруйске — 3, Могилевской — 3, Витебской — 10, Полоцкой — 3, Гродненской — 1, Великих Луках — 3. Численность полка возросла с 1300 до 2300 человек [10].

Начиная с августа 1945-го и по январь 1946 года в Белоруссии внутренние войска провели 2580 боевых операций, в ходе которых было захвачено тысяча восемьсот пленных. В борьбе с подпольем активно использовался 287 стрелковый полк НКВД. 18 июня 1946 г. полк был передан в состав 7 мотострелковой дивизии внутренних войск. Только за 1947 год военнослужащими 287 стрелкового полка было захвачено и уничтожено четыреста семьдесят пять человек, изъято пятьсот три единицы огнестрельного оружия [11].

В марте 1946 года НКВД СССР было переименовано в МВД СССР. Соответственно изменились и названия подчиненных ему войсковых управлений. В январе 1947 года внутренние войска (части оперативного предназначения) из состава МВД были переданы в подчинение МГБ СССР, а конвойные войска остались в подчинении МВД СССР. Через год, 6 апреля 1948 года, в состав МГБ СССР были переданы и специальные части, осуществлявшие охрану важных объектов государства, но в марте 1953 года они снова вошли в состав МВД СССР.

Внутренние войска в этот период, как составная часть МГБ СССР и его вооруженная сила, обеспечивали мероприятия органов советской разведки по ликвидации национального сопротивления, участвовали в акциях, проводимых органами государственной безопасности. В соответствии с этими задачами к 1950-1951 г.г. 26 полков внутренних войск МГБ СССР дислоцировались в Западных областях Украины Белоруссии и в Прибалтийских республиках.

Для борьбы с национальным сопротивлением, все еще действовавшими на территории республики, активно привлекался 287 стрелковый полк. Штаб полка и спецподразделения дислоцировались в г.Минске. Здесь и находилась и 9 рота, охранявшая правительственные объекты. В Пинске был 1-й стрелковый батальон, в Кобрине — 2-й, в Новогрудке — 3-й.

По данным органов МГБ на 1 октября 1951 года в западных областях Белоруссии действовало тринадцать банд, совершивших восемь террористических актов. Летом 1949 г. подразделения полка принимали участие в ликвидации отряда «Волка», в сентябре 1951 г. участвовали в чекистско-войсковой карательной операции в «Большом Козянском лесу» Видзевокого района Полоцкой области, в ходе которой было захвачено тридцать два участника сопротивления, в феврале 1952 года ликвидировали отряд «Сикоры» в урочище «Урбаны» Пинской области. Всего же личным составом полка в период с 1944 по 1954 год было «ликвидировано (убито, захвачено, задержано): шпионов — 40 чел., бандитов — 1539 чел., прочих (воров, дезертиров и т.д.) — 37461 чел» [12].

С 1951 по 1960 год 226-й полк, выполняя задачи по охране УВД, МТБ, лагеря военнопленных и зданий МВД, осуществлял конвоирование военнопленных на работы по восстановлению промышленных предприятий и жилых домов г.Минска, конвоирование заключенных различными видами караулов на территории БССР и за ее пределами, а также конвоирование и охрану подсудимых в судебных учреждениях в городах: Минске, Витебске, Молодечно, Полоцке, Гомеле.

В соответствии с постановлением правительства СССР 6 мая 1951 г. внутренние войска реорганизуются во внутреннюю охрану МГБ СССР, конвойные войска — в конвойную охрану МВД СССР. Были упразднены войска по охране предприятий промышленности и железных дорог с передачей их функций военизированной охране. С этого момента дивизия стала именоваться отделом, полк — отрядом, батальон —дивизионом, рота — командой, взвод — группой с добавлением слов: для находящихся в ведении МГБ —»внутренней охраны», МВД — «конвойной охраны». В соответствии с этим 37 конвойная дивизия преобразуется в 12 отдел конвойной охраны. 287 стрелковый полк был переименован в 21 отряд внутренней охраны, который в феврале 1954 г. вошел в состав 12 отдела, а в конце 1954 г. был переформирован в 45 отдельный мотострелковый дивизион. 226 полк стал 70-м отрядом. Были переименованы и другие части дивизии.

С 1951 года подразделения внутренних войск Белоруссии принимали участие в проведении карательных акций по выселению части населения с территории Западной Белоруссии. Первая послевоенная операция по выселению проводилась с 2 июня по 2 августа 1951 года. За этот период в Иркутскую область было выселено 1024 семей (около 4000 человек), а имущество их было конфисковано.

В апреле 1952 года было произведено второе массовое выселение «врагов народа», которое проводилось в соответствии с постановлением СМ БССР N436 от 7 апреля 1952 года. В этот раз 1065 семей общей численностью 5000 человек по этапу были отправлены на спецпоселение [13].


6.

По мере освобождения Беларуси от немецко-фашистских захватчиков на ее территории наряду с восстановлением органов государственной власти и управления начали создаваться исправительно-трудовые учреждения (ИТУ). Они стали низовыми подразделениями Управления исправительно-трудовых лагерей и колоний (УИТЛК) НКВД БССР, которое, в свою очередь, являлось структурным звеном Главного управления исправительно-трудовых лагерей (ГУЛАГ) НКВД СССР.

В течение 1944 года на территории республики было образовано еще 6 колоний: ИТК-3 в Минске с лимитом наполнения 1200 осужденных; ИТК-4 в местечке Хотеничи Витебской области на 200 осужденных; ИТК-5 в Витебске на 500 осужденных; ИТК-6 в Орше на 400 осужденных; ИТК-7 в Могилеве на 100 осужденных; ИТК-8 на станции Новосады Минской области с лимитом наполнения 300 человек [14]. Кроме того, в Орше был создан пересыльный пункт (позднее —пересыльная тюрьма) с лимитом наполнения 1500 человек.

По состоянию на 1 февраля 1946 года в систему УИТЛК МВД БССР входили: ИТК-1, начальник — лейтенант Ласков (располагалась в местечке Хальч Ветковского района Гомельской области); ИТК-2, начальник — старший лейтенант Гонторь (Гомель); ИТК-3, начальник — старший лейтенант Банузов (Минск); ИТК-4, начальник — Евтушков (Хотеничи Витебской области); ИТК-5, начальник — Билан (Витебск); ИТК-6, начальник — Хорнюхов (Орша); ИТК-7, начальник —Булыгин (Могилев); ИТК-8, начальник — Черкасов (Новосады Минской области); ИТК-9, начальник — Ширяев (Жодино Минской области); ИТК-10, сведений о начальнике нет (Полоцк); ИТК-13, начальник — Новоковский (Минск); пересыльный пункт, начальник — Петров (Орша).

По состоянию на май 1946 года на территории республики насчитывалось уже 14 ИТК, в которых содержалось 15198 заключенных [15].

Приказом МВД БССР от 5 сентября 1946 года Оршанский пересыльный пункт УИТЛК был переименован в пересыльную тюрьму. Ее работа осуществлялась в соответствии с требованиями инструкции «О работе пересыльных тюрем УИТЛК-ОИТК МВД», утвержденной приказом МВД СССР от 17 июля 1946 года. Существовали и сроки нахождения узников в указанной тюрьме: для заключенных — не более 30 суток; для осужденных, подлежавших направлению в ИТК, а также для транзитных заключенных, следующих по вызовам судебноследственных и других имеющих на это право органов, — не более 15 суток.

Через пересыльную тюрьму следовали этапы за пределы республики. Так, по наряду ГУЛАГа от 30 августа 1946 года в сентябре 1946 года в СИБЛАГ на станцию Мариинск Красноярского края были отправлены 400 осужденных к каторжным работам 3-й и 4-й категорий труда. Осужденные следовали воинским эшелоном под конвоем, обеспечиваемым личным составом 37-й дивизии. Эшелоны снабжались кухнями, необходимым хозинвентарем, запасом продовольствия. Для сопровождения осужденных выделялись медперсонал и хозобслуга.

В конце 1946 года в порядке выполнения наряда ГУЛАГа МВД СССР из числа осужденных, содержавшихся в ИТК нашей республики, в Севвостлаг, на станцию Находка, эшелоном было направлено 1539 заключенных 1-й и 2-й категорий труда. Не все заключенные добрались до места назначения: из-за необеспеченности теплым обмундированием и неудовлетворительного медобслуживания в пути следования с эшелона было снято 6 трупов, 277 больных и ослабленных.

Было определено, что осужденные из тюрем МВД, вблизи которых не имелось лагерных подразделений УИТЛК, подлежали направлению: из тюрем Барановичской, Гродненской и Пинской областей, городов Молодечно, Ошмяны, Воложин, Брест, Пружаны — в распоряжение УИТЛК города Минска; контингент из тюрем городов Вилейка и Глубокое — в ИТК-10 города Полоцка; осужденные из тюрьмы города Кобрина — в ИТК-12, дислоцировавшуюся в городе Городец Антопольского района Брестской области; контингент осужденных из Слуцкой тюрьмы направлялся в ИТК-18 города Могилева [16].

Во исполнение приказа МВД СССР от 2 января 1947 года УИТЛК в феврале переформировало ряд исправительно-трудовых колоний МВД БССР в лагерные отделения (ЛО) и отдельные лагерные пункты (ОЛП) с целью обеспечения надлежащих условий режима и изоляции для содержания осужденных на срок до трех и более лет лишения свободы. По состоянию на 15 января 1950 года в ведомстве УИТЛК имелись 23 лагерные подразделения и колонии, в том числе 5 колоний, 2 лагерных отделения, 15 лагерных пунктов и пересыльная тюрьма. Лагерных подразделений с усиленным режимом насчитывалось 4.


7.

На освобожденной территории республики шло и восстановление тюрем. 22 марта 1944 года приказом НКВД БССР были объявлены штаты этих учреждений в УНКВД Минской, Могилевской, Витебской, Гомельской и Полесской областей, присвоены номера с первого по десятый. 18 июля того же года были объявлены штаты тюрем западных областей Беларуси, определены места их дислокации и нумерация. Так, тюрьмы NN11-17 дислоцировались на территории Барановичской области, NN18-22 — Белостокской, NN23-25 — Брестской, NN26-28 — Вилейской, NN29-31 — Пинской.

Таким образом, к концу 1944 года на территории Беларуси была организована 31 тюрьма с лимитом наполнения 12027 человек. Наибольший лимит наполнения (2000 человек) был определен Брестской тюрьме, а наименьший (60 человек) —тюрьме, дислоцировавшейся в Столбцах [17]. Тюрьмы предназначались как для лиц, осужденных к лишению свободы, так и для находившихся под следствием. Основаниями заключения в тюрьму являлись постановление на арест, санкционированное прокурором, приговор или определение суда.

Например, в Лидской тюрьме N13 по состоянию на 30 сентября 1944 года содержалось 655 человек, из которых подследственные составляли 439, осужденные — 25, задержанные по ст. 100 УК БССР — 191. Как следовало из архивных документов, все задержанные и арестованные содержались с нарушением норм УПК: принимались в тюрьму без оформления материалов на арест или задержание. В камерах арестованные содержались все вместе, без учета состава преступления.

Следует отметить, что лица, осуждаемые к высшей мере наказания (ВМН), направлялись после вынесения приговора в определенные для этой категории осужденных тюрьмы, где для их содержания имелись специальные камеры. Этапирование осужденных к ВМН производилось особыми командами конвойных войск МВД в тюремных вагонах планового движения и автотранспортом.

Руководство тюрьмами на территории Беларуси осуществлялось тюремным управлением НКВД (с 1946 года — МВД) БССР, образованным в 1944 году. В то время оно являлось структурным звеном Тюремного управления НКВД-МВД СССР. В областях республики для руководства тюрьмами в составе УМВД имелись тюремные отделения, подчиненные непосредственно Тюремному управлению МВД БССР. В июле 1949 года Тюремное отделение УМВД Минской области было расформировано. Тюрьмы, располагавшиеся в Минске и Борисове, перешли под непосредственное руководство Тюремного управления МВД БССР. 3 декабря 1959 года в соответствии с приказом МВД СССР данная республиканская структура была ликвидирована.

 

          ИСТОЧНИКИ:

1. Антысавецкiя рухi на Беларусi: 1944-1956. Мн., 1999.
2. Сямашка Я.I. Армiя Крайова на Беларусi. Мн., 1994.
3. История исправительно-трудовых учреждений Беларуси. Мн., 1999.
4. Коровин В.В. История отечественных органов безопасности. М., 1998.
5. Кузнецов И.Н. Конвейер смерти. Мн., 1998.
6. Лубянка. ВЧК-ОГПУ-НКВД-МГБ-МВД-КГБ. 1917-1960. Справочник. М., 1997.
7. Адамушка У.I. Палiтычныя рэпрэсii 20-50-ых гадоу на Беларусi. Мн., 1994.
8. Палiтычныя рэпрэсii у ХХ стагодзi. Мн., 1998.
9. Телицын В.Л. «СМЕРШ»: операции и исполнители. Смоленск, 2000.
10. РГВА. Ф.32924, оп.1, д. 20.
11. РГВА. Ф.38650, оп.1, д.142.
12. РГВА. Ф.38650, оп.1, д.158.
13. РГВА. Ф.38650. Оп.1, д.160.
14. Старонкi ваенай гiсторыi Беларусi. Мн., 1992.

 

          ПРИМЕЧАНИЯ

1. Теплицын В.Л. «СМЕРШ»: операции и исполнители. Смоленск, 2000, с. 287-289.
2. Там же, с. 300.
3. Там же, с. 289.
4. Там же, с. 314-315.
5. Там же, с. 320.
6. Антысавецкiя рухi на Беларусi: 1944-1956, Мн., 1999, с. 118.
7. Сямашка Я.I. Армiя Крайова на Беларусi. Мн., 1994, с. 44.
8. РГВА, Ф.38650, оп.1, д.160, л.25-26.
9. Старонкi ваенай гiсторыi Беларусi. Мн., 1992, с.180.
10. История исправительно-трудовых учреждений Беларуси. Мн., 1999, с. 135-140.
11. Сямашка Я.I. Армiя Крайова на Беларусi. Мн., 1994, с. 105-106.
12. История исправительно-трудовых учреждений Беларуси. Мн., 1999, с. 56-57.
13. Адамушка У.I. Палiтычныя рэпрэсii 20-50-ых гадоу на Беларусi. Мн., 1994, с.113-114.
14. История исправительно-трудовых учреждений Беларуси. Мн., 1999, с.97-98.
15. Там же.
16. Там же, с.101.
17. Там же, с.103-104.

 
 
Яндекс.Метрика