Уникальность Холокоста в мировой истории

 

Летят годы, и все дальше уходит от нас тот холодный день 20 января 1942 года, когда представители различных министерств и ведомств нацистской Германии собрались на вилле «Марлир» в Берлине на берегу озера Ванзее, чтобы определить пути и средства реализации плана тотального уничтожения еврейского населения Европы. Сегодня эта программа известна под названием «Окончательное решение еврейского вопроса». Кажется, за эти семь десятилетий у историков, демографов, социологов было время определить и четко сформулировать комплекс тех причин, которые сделали возможным одновременное уничтожение шести миллионов человек по национальному признаку. Но этого не произошло, и, к сожалению, до сих пор в международных политических кругах актуальным остается вопрос, почему этой проблеме нужно уделять столько внимания и зачем вообще выделять трагедию евреев из общей трагедии, постигшей цивилизованный мир в годы Второй мировой войны.



1

В жизни каждого народа есть свои светлые и тёмные страницы. Летопись нашего народа – это летопись страданий и слез. Историческая память евреев хранит и кровавые погромы Богдана Хмельницкого, унесшие около 200 тысяч еврейских жизней, и погромы последней гражданской войны в России, унесшие почти столько же. Но все они кажутся просто идиллией по сравнению с Холокостом.

Нет смысла выделять трагедию еврейского народа из общей трагедии народов в годы Второй мировой войны, но и нельзя обойти вопрос Холокоста – специфического исторического и социального феномена ХХ века. Не случайно римский папа Иоанн-Павел II назвал ХХ век «веком безжалостной попытки истребления евреев». Уникальность Холокоста образно охарактеризовал лауреат Нобелевской премии, бывший узник концлагерей Освенцим и Бухенвальд, писатель Эли Визель, который сказал, что «не все жертвы нацизма были евреями, но все евреи были жертвами нацизма». Говоря словами известного религиозного мыслителя Эмиля Факенхайма, нацисты убивали этих людей «не за то, КАКИМИ они были, а за то, что они вообще БЫЛИ… Преступлением было само их существование».

Трудно переоценить историческое значение постигшей евреев катастрофы. Одним ударом был уничтожен демографический и культурный центр мирового еврейства, существовавший в Европе более тысячи лет. Всего пять неполных лет нацистам, чтобы стереть с лица земли взлелеянную веками высокоразвитую культуру, основанную на языке идиш.

Антисемитизм стал официальной политикой Третьего рейха и правящей партии Германии. В выработке концепции «окончательного решения» еврейского вопроса принимали участие не только заправилы рейха, «вожди нации», но и те, кто относился к культурной элите государства – историки, юристы, политологи, экономисты. Решение уничтожить целый народ было хладнокровным и заранее обдуманным. В результате совершилось совершенно беспринципное преступление, подобно которому не знало человечество даже в самые темные эпохи своей истории – народоубийство. Появилось новое уголовное понятие – геноцид. И, что самое страшное, – случилось это в середине просвещенного XX века.

Официальное, зафиксированное на бумаге решение о тотальной физической ликвидации еврейского народа было принято буквально спустя полгода после нападения на СССР. К этому времени уже стало ясно, что война приняла необратимый характер, она стала всемирной. Гуманитарные ограничения для фашистов, которые шли «ва-банк», теряли смысл. В войне на уничтожение любая акция, даже самая преступная, становилась законной. Категории нравственности были упразднены для немецкой нации с высоты государственного руководства. Подобной бесчеловечности мировая история войн еще не знала.

И вот теперь, с высоты нашего исторического роста, изучив и проанализировав истоки трагедии, мы можем с уверенностью сказать: в этой безумной бойне у евреев практически не было шансов остаться в живых.

С одной стороны были германские фашисты, у которых антисемитизм носил патологический характер. Для них евреи были неким особым классом, который спровоцировал революцию в России, Венгрии и Германии и являлся катализатором всех общественных беспорядков в Европе. Они были убеждены, что большевизм и еврейство – суть одно целое и что, уничтожив евреев, они подорвут основу всего советского строя, поставившего перед собой задачу захватить весь мир с помощью всемирной революции.

А с другой стороны евреев окружал враждебный мир, который не только не успел за короткие два десятилетия советской власти излечиться от многовекового антисемитского прошлого, но который за эти же самые короткие два десятилетия успел подорвать основы еврейской культуры. Евреям уничтожили религию, запретили даже мечтать о возвращение на свою историческую родину, ликвидировали все еврейские школы, техникумы и еврейские факультеты в вузах, закрыли издательства, газеты, журналы, физически расправились cо многими деятелями еврейской культуры.

Тоталитарные режимы Германии и СССР развивались по одним законам. Они не могли существовать без проповеди великодержавного шовинизма, и антисемитизм становился одним из механизмов этого процесса, только в Германии он был провозглашен во всеуслышание, а в СССР носил скрытый характер. В результате, даже тогда, когда всему миру уже стало ясно, какая судьба уготована евреям нацистами, руководство в СССР своей политики не изменило.



2

Одним из наиболее сложных вопросов, ответов на которые в полной мере мировая общественность до сих пор не получила, остается вопрос, каким образом нацистам удалось организовать тотальное уничтожение еврейского населения оккупированных ими стран, и вообще, чем Холокост по сути своей отличается от уничтожения всего остального мирного населения. Сегодня даже в энциклопедической, справочной и учебной литературе заметна огромная методологическая путаница. Отсутствие четко сформулированной методики подхода к описанию событий Холокоста и даже к формулированию основных его дефиниций приводит к тому, что создается впечатление, будто ученый мир умышленно не желает замечать уникальный характер Холокоста и выделять его из общей трагедии населения оккупированных стран. Путаница эта происходит, главным образом, оттого, что в литературе постоянно путаются две основные дефиниции, касающиеся гибели миллионов мирного населения в годы войны. Вот эти дефиниции: ТЕРРОР и ГЕНОЦИД.

Многомиллионное население оккупированных стран нацисты превратили в заложников, проводя массовые казни с целью устрашения и подавления антигитлеровского сопротивления. Это была политика спланированного государственного ТЕРРОРА. Что же касается евреев, то их уничтожали просто за то, что они были евреями, и это уже была политика ГЕНОЦИДА – первый в истории случай тотального истребления людей по национальному и религиозному признаку, проводимому в порядке государственной программы.

Американский историк Майкл Беренбаум в своем эссе «Уникальность и всеобщность Холокоста» отмечает, что «все предыдущие вспышки юдофобии были эпизодическими, кратковременными и носили, скорее, религиозный, чем биологический характер; евреев убивали за их убеждения или деятельность, и всегда оставалась возможность ради спасения изменить вероисповедание или эмигрировать. Нацизм же никакого выхода им не оставлял». По мнению М.Беренбаума, есть, как минимум, четыре причины, по которым Холокост нельзя сводить к очередному проявлению антисемитизма:

1. Уничтожение евреев производилось в рамках закона, причем орудием давления выступала правовая система.

2. Преследование и уничтожение евреев мыслились как политическая задача страны, и для этого были пущены все рычаги власти.

3. Евреев убивали не за их культурную непохожесть, не за дела или веру, а за самый факт существования – уничтожению подлежали все евреи, а не только «еврейский дух».

4. Вопреки христианскому богословию, евреи перестали считаться символом зла – теперь они стали его воплощением, и потому им надлежало исчезнуть.

Холокост стал одним из наиболее значимых исторических и социальных феноменов не только одного ХХ века, но и всей мировой истории. До Второй мировой войны в основе всех известных истории актов геноцида лежали религиозные конфликты – массовое уничтожение людей происходило по религиозному признаку. В ХХ веке религиозные мотивы перестали играть решающую роль при определении групповой принадлежности людей. Все возрастающую роль играют ныне национальные и этнические моменты, приведшие к актам геноцида сотен тысяч жителей Юго-Восточной Азии и Африки. Холокост и явился одним из актов массового уничтожения людей по национальному признаку. Однако для того, чтобы совершить это преступление, следовало подготовить к нему огромные массы людей – соучастников и свидетелей геноцида.

Тоталитарное государство, отмечал болгарский историк Желю Желев, в силу самой логики своего развития «не только подавляет, терроризирует, но и перетягивает на свою сторону большую часть народных масс, точнее, – вовлекает народ в свои преступления... Оно не только действует от имени народа... но и посредством народа». Создание идеологии, которая смогла бы убедительно доказать необходимость многомиллионных убийств ни в чем не повинных людей и обеспечить многотысячной армии убийц и свидетелей психологическое оправдание своего поведения, носило характер поистине революционного переворота, и переворот этот в сознании людей был нацистами совершен.



3

«Убийство не новое явление на земле, и каинов грех сопровождает род человеческий испокон веков, – говорил Генеральный прокурор Израиля в своей речи на процессе Адольфа Эйхмана. – Но только в ХХ веке мы стали свидетелями убийства особого рода: не в результате преходящей вспышки страсти или душевного помрачения, а как следствие обдуманного решения и тщательного планирования; не по злостному умыслу отдельной личности, а как порождение величайшего преступного заговора, в котором приняли участие десятки тысяч [людей]; не против единственной жертвы, а против целого народа... Сообщниками преступлений были вожди нации, и среди них профессора и ученые с академическими званиями, со знанием языков, просвещенные люди, именуемые «интеллигенцией».

Массовая гибель мирного еврейского населения на оккупированной нацистами территории в годы Второй мировой войны не имеет аналогов в истории войн. Она не зависела от военных действий, не была связана с депортациями из прифронтовой зоны или с массированными бомбардировками мирных городов. «Это была отдельная и самостоятельная операция, которую оказалось легче и удобнее провести в условиях войны, при минимальном вмешательстве сил изнутри и извне, и которую можно было замаскировать и прикрыть завесой военной необходимости». Однако одновременно следует отметить и другое: «в гитлеровских документах, связанных с истреблением евреев, и в обосновании решения о нем нет и следа аргументации, что это истребление необходимо якобы для успешного ведения войны».

В основе мировоззрения, ставшего идеологической платформой для национал-социалистического движения и всей внутренней и внешней политики Германии в 1933-1945 гг., фундаментом исторической концепции Гитлера, были три идеологемы: расизм, антикоммунизм и жизненное пространство. Сочетание расизма и антисемитизма (если точнее, шовинизма) привело к возникновению нового исторического феномена – расистского антисемитизма, отличающегося особой непримиримостью и бескомпромиссностью по отношению к евреям. С точки зрения нацизма, еврей был одновременно олицетворением и коммунизма (как основоположник и носитель коммунистической идеологии), и капитализма (как основной носитель «буржуазного торгашества»). Таким образом «национал-социализм нашел объект ненависти в соответствии со своим двойным названием, выставив еврея в качестве мишени для национальной и классовой ненависти».

Нацисты превратили антисемитизм в предмет экспорта, которым занимались дипломаты и прочие представители Германии за границей – он способствовал сплочению фашистских партий в других странах. Даже в апреле 1944 г., когда исход войны уже не вызывал сомнения, на совещании в министерстве иностранных дел Германии стоял вопрос об усилении антисемитизма во всем мире, причем было отмечено, что «распространение антисемитизма является одной из целей войны, которую ведет Германия». И именно об этом в своем завещании писал в свои последние минуты Адольф Гитлер: «И прежде всего я вменяю в обязанность всем руководителям нации и их подчиненным соблюдать расовые законы и беспощадно бороться с международным еврейством».

Наиболее полное обоснование уникальности Холокоста как исторического события мирового масштаба дал израильский историк Иегуда Бауэр в своем труде «Место Холокоста в современной истории»:

«Исключительность Холокоста состоит в тотальном характере его идеологии и в воплощении абстрактной идеи в спланированное, методично осуществляемое массовое убийство. Кроме того, Холокост был основным мотивом для развязывания полномасштабной войны, отнявшей за долгие шесть лет около 35 миллионов человеческих жизней... Антиеврейский поход был решающей составляющей нацистской эсхатологии, краеугольным камнем их мироустроения, а не просто одной из частей их программы. Будущее человечества зависело от их победы над еврейством...

У современного геноцида есть две характерные черты: он идеологически окрашен и по своей природе безжалостен, поскольку добивается исчезновения расовой, национальной или этнической группы как таковой... Никогда не бывало, чтобы гонители видели панацею от всех человеческих бед в полном уничтожении еврейского народа. В этом смысле нацистский антисемитизм был новым этапом, так как, хотя его составляющие хорошо знакомы, их комбинация была качественно беспрецедентной, тотальной и смертельной. Следовательно, с точки зрения еврейской истории, Холокост, хотя и имеет много элементов, известных из продолжительной истории еврейского мученичества, все-таки – явление уникальное».



4

Сегодня уже нет сомнений, что геноцид евреев в годы Второй мировой войны стал возможным единственно потому, что в Европе возникли и окрепли радикальные идеологические движения, которые добились политической власти и утвердились только благодаря насилию. Существование этих диктаторских режимов было возможно лишь за счет огромного числа человеческих жертв. И, как всегда в истории, в числе первых жертв оказались евреи. Ни нацистский, ни большевистский режимы не смогли отказаться от соблазна построить свои здания на фундаменте из миллионов еврейских жизней, хотя каждый из них использовал для этого свой собственный подход: нацисты, не усложняя себе жизнь, уничтожали евреев физически, большевики – духовно, подвергая их тотальной ассимиляции.

Вторая мировая война вообще стала возможной в результате возникновения на карте Европы двух имперских тоталитарных структур, а поскольку в обоих из них антисемитизм был элементом государственной политики, были созданы все предпосылки у тому, чтобы стал возможен геноцид. Однако уничтожение миллионов людей по национальному признаку невозможно было бы осуществить, если бы не драматическое стечение обстоятельств, которое и делало эту человеческую трагедию уникальной в мировой истории.



С точки зрения Германии

Впервые в истории геноцид отдельно взятого народа стал одной из трех главных целей внешней и внутренней политики целого государства – государства агрессора: уничтожение коммунистов, евреев и расширение жизненного пространства.

Впервые в истории уничтожение мирного населения носило такой глобальный характер. Это произошло благодаря сочетанию нацистской идеологии с немецким педантизмом и современными достижениями техники, позволившими создать особые технические приспособления (машины–«душегубки», газовые камеры, крематории и т.д.) для ускоренного массового уничтожения людей.

Впервые в истории на значительной территории было практически осуществлено уничтожение отдельно взятого народа. Подлежащих уничтожению определяли по национальному признаку в третьем поколении.

Впервые в истории появилось уголовное понятие – «народоубийство». В литературе термин получил распространение после опубликования И.Эренбургом в 1944 г. в журнале «Знамя» (N1-2) очерка «Народоубийцы» – первых материалов о геноциде евреев на оккупированных территориях.

Впервые в истории решение о геноциде отдельно взятого народа принималось на высшем уровне государственной власти и стало официальным элементом государственной политики.

Впервые в истории уничтожение мирных граждан, не имеющих отношение к военным действиям, носило плановый характер.

Впервые в истории идеология, в основе которой лежала расовая теория, стала политической силой, способной привести в движение мощные государственные механизмы и повлиявшей на весь ход мировой истории.

Впервые в истории на государственном уровне произошло слияние расизма и великодержавного шовинизма, что привело к возникновению нового общественного явления – расового антисемитизма (в отличие от религиозного, политического, экономического или общественного, характерного для предыдущих эпох), проповедующего тотальное уничтожение евреев во всем мире.

Впервые в истории вся государственная пропаганда одной страны (Германии), независимо от темы того или иного выступления, включала в себя шовинистические мотивы. Пропаганда при этом была нелогична и внутренне противоречива. С одной стороны, велась ДЕГУМАНИЗАЦИЯ образа рядового еврея, который рассматривался как представитель «низшей расы», лишенный каких-либо положительных черт. С другой стороны, шла активная ДЕМОНИЗАЦИЯ еврейского народа, который якобы, являясь «проводником воли Сатаны», способен привести целые народы к вымиранию.

Впервые в истории для психологического оправдания массового уничтожения людей, то есть себе подобных, в идеологию целого государства (Германии) была введена в оборот антропологическая категория «Untermensch» – «недочеловек». Подпадаемые под подобные характеристики народы подлежали физическому уничтожению, их культура – забвению, а территории – включению в состав Третьего рейха. Термин получил распространение после одной из публикаций в нацистском официозе «Volkischer Beobachter» 6 августа 1941 г. (автор – Густав Херберт) и снимал с исполнителей геноцида духовные (религиозные, нравственные и др.) ограничения. Библейская заповедь «Не убий» становилась бессмысленной, когда речь шла о жизни не человеческого существа, а некоего «недочеловека».

Впервые в истории акции по массовому уничтожению одних гражданских лиц, в большинстве случаев, проводилось руками других гражданских лиц – жителей того же государства (коллаборантов).

Впервые в истории решающий политический документ о судьбе отдельно взятого народа (решение Ванзееской конференции) был принят не до начала военных действий, а в ходе их, тогда, когда «блицкриг» провалился, а война приняла мировой характер. Гитлеровское руководство сполна успело оценить необратимость событий, которые происходят в мире, и впервые осознало тот факт, что Германия может потерпеть поражение. Нацисты спешили решить поставленную перед собой задачу уничтожения еврейства, что говорит о глобальности этой задачи, когда политические цели начинают конкурировать с военными.

Впервые в истории были созданы особые организационные формы массового уничтожения мирного населения, которое происходило, в основном, не в местах его коренного проживания, а в специально оборудованных лагерях смерти и нередко (а для евреев Германии, в абсолютном числе случаев) на территории иных государств.

Впервые в истории в разработке теории и практики геноцида принимали участие люди, представляющие элиту государства. В Германии это были крупнейшие немецкие учёные: политологи, историки, антропологи, психологи, медики, педагоги, технари, юристы.



С точки зрения мирового сообщества

Впервые в истории антисемитизм стал негласной политикой правительств стран, играющих главную роль в ходе войны. Великобритания и США, в отличие от некоторых союзников Гитлера (Италия, Испания, Португалия, Финляндия), не только отказались принимать у себя еврейских беженцев из европейских стран, но и создавали препятствия к их эмиграции в третьи страны (например, в Палестину). Сталинское руководство за весь период войны ни разу даже не обсудило факты уничтожения евреев на оккупированной территории. В миллионах разбрасываемых над оккупированной территорией листовках не было ни одного призыва к оказанию помощи еврейскому населению. Напротив, создавались серьезные препятствия к приему евреев в партизанские отряды. Союзники так и не удовлетворили просьбу лидеров еврейских общественных организаций разбомбить крематории Освенцима и подъездные пути к ним. По сути дела, страны антигитлеровской коалиции стали соучастниками Холокоста, а сам Холокост можно охарактеризовать как всемирный антиеврейский заговор.

Впервые в истории в ХХ веке возникли мировые войны, в которых использовались (или могли быть использованы) современные средства массового поражения. Уже на второй из них на плаху политических и имперских амбиций лидеров воюющих государств была положена не только судьба представителей отдельных народов, а всего населения этих государств, что в значительной степени обесценивало в массовом сознании гибель отдельных малых народов.

Впервые в истории со стороны воюющих государств, конечно, в разной степени, были отброшены нравственные категории. Гуманитарных ограничений для тех, кто идет «ва-банк», не существует. Со стороны Германии это были так называемые «лагеря смерти», неконвенциональная техника массовых уничтожений, война с мирным населением, вывоз гражданского населения в другую страну для использования в качестве рабской силы. Со стороны СССР это была депортация семи народов, обвиненных в сотрудничестве с оккупантами, и принятие в качестве государственной политики постулата о «коллективной вине» народа.

Таким образом, можно со всей определенностью сказать, что с точки зрения развития мировой цивилизации Холокост мог произойти только в современную эпоху и только в сплаве трех «китов», на которых держится современное тоталитарное государство – идеология, современная техника и государственная бюрократия. Именно это сочетание и делает трагедию еврейского народа уникальной страницей истории человеческого сообщества. Зловещей, трагической, не укладывающейся в сознании, но при этом уникальной.



1. Холокост как социальный и исторический феномен ХХ века
Cб. Мiнскае гета. 1941-1943 гг. Трагедыя. Гераiзм. Памяць. – Мiнск. 2004. – С. 6 – 13.

2. Уникальность Холокоста в мировой истории и значение этого фата для понимания характера Второй мировой войны
Сб. «Актуальные вопросы изучения Холокоста на территории Беларуси в годы немецко-фашистской оккупации. Минск. 2006. – С. 7 – 22.

3. Холокост как предмет научного исследования
– Вестник БрГТУ. 2009. - №6 (60). Гуманитарные науки. – С. 2 – 6.
– Заметки по еврейской истории. №2 (125) – февраль 2010.
– Сб. Уроки Холокоста: история и современность. Вып. 3 – Минск,2010 – С. 167 - 173.
– Сб. Вторая мировая война как проблема национальной памяти. Спб. 2010 – С.26-38



ПЕРЕЙТИ К СЛЕДУЮЩЕЙ СТАТЬЕ ВЫПУСКА №6

 
 
Яндекс.Метрика